Криптовалюта и санкции: кто кого?

Ещё в январе нынешнего года профильные американские медиа почти с восторгом писали, что рынок для венесуэльской нефти критически съёжился и правящий "антинародный режим" доживает буквально последние дни.  Действительно, по итогам 2019 г. вывоз "чёрного золота" из Венесуэлы сократился почти на треть, опустившись до 75-летнего (!) минимума – едва ли до 1 млн барр./сут. Правда, большинство специалистов при этом предпочли не вспоминать о своих прогнозах двухлетней давности, которые пророчили Венесуэле падение нефтяного экспорта до нуля уже к концу 2018-го. 

Между тем, несмотря на действительно жестокие потери, стране всё же удалось избежать коллапса основной бюджетообразующей отрасли. Более того, к началу третьей (с 25.08 2017) годовщины беспрецедентного санкционного давления Венесуэла смогла преодолеть спад нефтедобычи, а затем и стабилизировать её вблизи отметки в 900 тыс. барр./сут. Кстати, не исключено, что проседание этого показателя в I квартале 2020 г. окажется временным: согласно официальной информации государственного оператора PDVSA, в мае-июле ожидается возобновление добычи и первичной переработки нефти в рамках сразу двух проектов нефтеносного пояса р. Ориноко – Petrocedeño (Зона Хунин) и Petromonagas (зона Карабобо).

Что же касается экспорта, то после августовских минимумов 2019 г. он до самого конца прошлого года демонстрировал пусть осторожный, но всё же рост. Подобная тенденция сохранилась и в первые два месяца 2020-го – несмотря на то, что цены на нефть к тому времени уже начали своё снижение, которое всё ускорялось на ожиданиях прекращения действия соглашения ОПЕК+ и резкого падения мирового спроса на "чёрное золото" из-за эпидемии коронавируса. Существенный спад экспорт продемонстрировал только по итогам марта – после введения США дополнительных санкций против дочерних предприятий ПАО "Роснефть" (ключевых звеньев в организации поставок венесуэльской нефти конечным потребителям).

Отраслевые эксперты (в том числе из авторитетного Агентства энергетической информации – EIA) также предпочли не акцентировать особого внимания на том, что список основных импортеров нефти из Венесуэлы подвергся существенным изменениям.

Как и следовало ожидать, санкции оказались палкой о двух концах: основная масса поставок была оперативно переориентирована на Китай, к которому присоединились Индия, Куба, а также Малайзия с Сингапуром. "Верная" Вашингтону Европа также поспешила нарастить объёмы закупок, благодаря чему и заняла почётное третье место в рейтинге прорывателей санкционной блокады. А вот США в качестве вполне заслуженного бонуса к последнему месту среди импортеров "чёрного золота" из Венесуэлы получили дефицит тяжёлой нефти, жизненно необходимой национальной нефтеперерабатывающей отрасли. Этот дефицит операторы американских НПЗ вынуждены были восполнять дополнительными (+75% к уровню 2018 г.) закупками высокосернистого сырья, причём главным образом – из России.

Таким образом, широкого разрекламированная эффективность санкций была в значительной степени нивелирована эффектом бумеранга, которым они же ударили по экономике США. Это заставило Белый Дом искать новые пути вполне нерыночного воздействия на Венесуэлу и её стратегических союзников. 

Во второй половине февраля нынешнего года в администрации Д. Трампа заговорили о новом плане "воздействия" на официальный Каракас, который всё же заставил бы президента Н. Мадуро отказаться от власти в пользу проамериканского кандидата. Неудивительно, что первыми шагами по осуществлению этого плана стало последовательное введение США санкций против двух дочек ПАО "Роснефть" – Rosneft Trading (19.02) и TNK Trading (12.03), через которые (согласно подсчетам Reuters) до этого проходило свыше трети всего нефтяного экспорта Венесуэлы. С азиатскими же и европейскими импортёрами углеводородов Госдеп (пока?) пообещал проводить настойчивую "разъяснительную" работу, дабы убедить их разорвать торговые отношения с Каракасом. 

Однако подобная тактика может рассчитывать на успех только в том случае, если конечных адресатов "чёрного золота" удается точно установить или доказать, что приобретённая ими нефть действительно добыта в Венесуэле. Между тем, чем строже (в теории) становятся санкции, тем (на практике) больше появляется успешных покупателей, пожелавших остаться неизвестными и... преуспевающих в этом. 

Отраслевая статистика обычно скромно сводит данные о них в графу "остальные". По итогам прошлого года доля подобных счастливчиков в общем объеме нефтяного экспорта Венесуэлы достигла почти 9%. 

На первый взгляд, это немного, но всё же 84-85 тыс. барр./сутки – это более 30 млн баррелей в год или почти 1млрд долларов даже в кризисных ценах марта 2020-го. Можно ожидать, что триумфальное шествие коронавируса лишь расширит возможности анонимного импорта обезличенной нефти, доходы от продажи которой всё же получит Венесуэла.  Неудивительно, что для затыкания дыр в санкционном заборе Соединённым Штатам теперь потребуется ещё более тщательное отслеживание всех перемещений мирового танкерного флота и ужесточение контроля за финансовыми потоками. Если с решением первой задачи достаточно (хоть и не на 100% успешно) справляются всевидящие спутниковые системы, то со второй дело обстоит не столь благополучно. Этому чувствительно мешает отказ Венесуэлы от доллара во взаиморасчётах за нефть, предпринятый официальным Каракасом в ответ на санкции. Уже с сентября 2017 г. в качестве универсального расчётного средства бывшего "зелёного друга" сменили китайский юань в компании с евро и российским рублем, а в декабре эту тёплую компанию пополнил токен El Petro – PTR, широко (хоть и ошибочно) именуемый нефтяной криптовалютой.  Благодаря такому шагу, Венесуэла обзавелась виртуальной валютой ручного управления, теоретически обеспеченной национальными запасами углеводородов.

При всём своём несовершенстве (с точки зрения рынка), El Petro продемонстрировал и несомненное достоинство – проводимые с его помощью сделки грозили оказаться абсолютно непрозрачными для финансовой разведки США. Неслучайно Белый дом оперативно отреагировал на появление "Эль Петро" очередной порцией санкций, категорически запрещающих всем банкам, компаниям и гражданам США какие-либо операции с любыми видами токенов и цифровых валют, к выпуску которых хоть каким-то образом причастно правительство Венесуэлы. Заметим, введены эти крипто-санкции были задним числом – 18 марта 2018 г. при начале действия с 9 января того же года.

Конечно же, "Эль Петро" предсказывали скорую кончину, буквально  сразу после рождения: одновременно с экспортом венесуэльской нефти, то есть не позднее ноября-декабря 2018 г. Однако токен оказался не только востребованным (только за первый месяц было продано 38 млн 400 тыс. PTR), но и удивительно живучим. Спустя два(!) года после "гарантированных" похорон Венесуэла продолжает благополучно использовать его для обеспечения своего нефтяного экспорта. В соответствии с указом, подписанным Н. Мадуро 14 января 2020 г., 4,5 млн баррелей из запасов государственной компании PDVSA предназначаются к продаже исключительно за El Petro. После их реализации компания планирует продолжить регулярные продажи нефти за PTR  (не менее 50 тыс. барр./сут.), с последующим наращиванием объёмов по мере изучения динамики рынка. 

Полный текст читайте в №3-4/2020 "Нефти России"